Питер-2008
Эпиграф 1
Эй, Ленинград, Петербург, Петроградище
Марсово пастбище, Зимнее кладбище.
Отпрыск России, на мать не похожий
Бледный, худой, евроглазый прохожий.
Герр Ленинград, до пупа затоваренный,
Жареный, пареный, дареный, краденый.
Мсье Ленинград, революцией меченный,
Мебель паливший, дом перекалеченный.
С окнами, бабками, львами, титанами,
Липами, сфинксами, медью, Аврорами.
Сэр Ленинград, Вы теплом избалованы,
Вы в январе уже перецелованы.
Жадной весной ваши с ней откровения
Вскрыли мне вены тоски и сомнения.
Пан Ленинград, я влюбился без памяти
В Ваши стальные глаза...
(Ю.Шевчук)
Эпиграф 2.
Кто ответит мне, что судьбой дано,
Пусть об этом знать не суждено,
Может быть, за порогом растраченных лет
Я найду этот город, которого нет...
Там для меня горит очаг,
Как вечный знак забытых истин,
Мне до него - последний шаг; и этот шаг длиннее жизни...
И.Корнелюк
Впервые мой отец повез показывать мне Ленинград наверное лет в 13. Были зимние каникулы, и моя бабушка-врач, опасавшаяся эпидемии гриппа, строго-настрого велела ему намазать меня какой-то противовирусной мазью. В первый вечер в городе папа честно выполнил это указание и... среди ночи я проснулась от того, что вся чесалась. Аллергия...
Жили мы тогда у бабушкиных друзей в старой коммуналке на Васильевском, и наутро после полубессонной ночи папа вывел меня к сфинксам. Свое ошеломление я помню до сих пор: как - это те самые сфинксы? и тот самый Исаакиевский собор? и тот самый Эрмитаж? Скорее-скорее смотреть все это...
Так и прошли те каникулы: полубессонные ночи в старых Петербургских стенах, короткие темные дни, мотовня по прекрасному, но такому утомительному городу, воспринимавшемуся сквозь призму болезненности и усталости. В предпоследний день я свалилась с температурой, которая прошла сама собой от того, что я отлежалась. А на следующий день мы уехали.
Почему я начала с этой истории? Потому что она как камертон определила мое отношение к Питеру - его нездоровую прекрасность, его трудновыносимую красоту, его болезненность, которая выматывает душу и одновременно возносит ее в неведомую высь. Питер - город великолепных дворцов - и колодцев дворов со старыми коммуналками, город не только домов и улиц - но моря и воды, парадная столица - и убожество быта, вершины и низины человеческого духа, все это сплелось и запуталось и создает ту неповторимость, которая заставляет стремиться в этот город вновь и вновь.
Дважды я приезжала сюда вскоре после похорон близких, однажды - в гости к человеку, которого похоронили накануне нашего приезда. Сюда привозила меня после предзащиты диссертации подруга - и это наверное были самые пьяно-безумные дни в моей жизни, про которые я почти ничего не помню. Дважды заболевала и ходила по городу вдрызг большая. Дважды оказывалась в некие памятные даты. В общем, так или иначе город возникал на различных жизненных переломах.
Последние поездки в Питер были почти нормальными, без катаклизмов. Не считая "режима осмотра": вечерний приезд, ночь на ногах, потом еще день на ногах и вечерний поезд домой. Так что город осматривался на грани физических возможностей вперемешку с почти запредельной усталостью. Нет, опять не очень-то нормально...
И вот вновь некий не очень-то желанный жизненный перелом. И тут мелькает спасительная мысль - в Питер. И сразу становится понятно, что это единственно правильный вариант. Так и сложилась нынешняя двухдневная поездка.
Это - одна из первых фотографий в городе. В самолете мы вычитали, что в городе блюзовый фестиваль, причем в парке (Юсуповский сад) рядом с гостиницей. Решили еще до гостиницы зайти глянуть, нельзя ли туда попасть. В поисках входа в сад заглянули вот в этот двор. А там звучала музыка (в саду поблизости шла репетиция и все было прекрасно слышно). Вот таким получилось наше "здравствуй" с городом - в колодце двора, наполненном музыкой.
И вот канал Грибоедова, где мы должны жить. Впервые после той самой первой поездки мы живем в самом центре (я долго и упорно искала гостиницу в центре, где цена не зашкаливает за все разумные пределы). Суровая серость набережной, непонятно почему дергающая душу и заставляющая поверить - да, ты опять в Питере.
Гостиница оказалась... в коммунальном подъезде, с неповторимыми запахами и весьма колоритными аборигенами, которых мы пару раз встречали у лифта. В общем, здравствуй настоящий, неглянцевый старый Петербург (Чтобы вы зря за нас не переживали, скажу, что на четвертом этаже оказался вполне себе нормальный и чистенький мини-отель. )
Но в номер мы попали ближе к вечеру, а пока, закинув вещи, начинаем освоение города. И опять все видится не как обычно... не как положено. Вот такая стеночка в одном из дворов.
Это - улица зодчего Росси, шедевр архитектуры и т.д. и т.п. Скажу честно - я не в первый раз тут, и шедевральность как-то проходила мимом меня. Зашли и на этот раз (благо по пути) в надежде, что все-таки "дойдет". Увы...
А это - двор того дома, что на предыдущем снимке слева. Контраст впечатляет.
Спрашивается, что из этого - настоящий Питер?
Питер в каком-то смысле удивительный город - приморский город, порт, где море ну совсем незаметно. Для туристов по крайней мере. Подозреваю, что те из них, кто не ездит в Петергоф, так ни разу моря и не видит, а может и не подозревают, что оно буквально в двух шагах. Но есть в окрестностях Питера место, которое от моря неотделимо. Это Кронштадт. Долгое время он был закрытым городом, как-то мы даже ездили туда на ракете и час мерзли на пристани рядом с КПП в ожидании обратного рейса. Поэтому выйдя на Невский и услышав "свободные места на экскурсию в Кронштадт, отправление через 15 минут", устоять мы не смогли.
В Кронштадте достопримечательности совершенно другого типа по сравнению с другими – парадно-дворцовыми - пригородами: будни (военные и трудовые) морского города, начиная с будней 18 века - аскетичные, вроде бы некрасивые, но интересные и в каком-то смысле берущие за душу. Море во всех его проявлениях - поездка по дамбе, каналы, корабли, доки, форты.
Вот к примеру каналы в Кронштадте. Постройки красного кирпича - чуть ли не Петровских времен: какие-то портовые сооружения. Такие вот странные древности - не красоты, а просто вполне функциональные сооружения.
Самый впечатляющий форт - вот этот. Называется Чумной: после того, как его перестали использовать по прямому назначению, здесь была лаборатория, где делали вакцины против чумы и других заразных болезней.
В Кронштадте потрясает и берет за душу Морской Собор. Никакая не древность - строительство закончено в 1913 году, перед самой мировой войной. Но на мой вкус мало что из соборов в самом Питере может с ним сравниться по силе впечатления. Разве что Исаакий. Гидша сказала, что его сравнивают с Константинопольской Софией, я сначала не поверила (с первого взгляда не похоже), потом прониклась - да, по величию, по производимому впечатлению действительно общее есть.
Возвращаемся в город уже ближе к вечеру, заселяемся в отель и... здравствуй, белая ночь. Настало время отдать должное каноническим Питерским достопримечательностям.
Одиннадцатый час, Исаакий.
Лезем вверх...
Спустились...
Мост бывший Лейтенанта Шмидта, ныне Благовещенский. Эту решетку я помню со своего первого дня первой поездки в Питер, когда мы от сфинксов шли по мосту. Сейчас мы идем в обратном направлении. Время примерно 22.30
Здравствуй, Сфинкс. Страшно подумать, сколько тебе лет - кажется около четырех тысяч. Именно с этого места начинается для меня Петербург-Ленинград.
Стрелка Васильевского острова. Цветомузыкальный фонтан. Начало двенадцатого. Впечатление потрясающее. Комок к горлу.
Дворцовая площадь. Примерно половина двенадцатого.
Мы идем на Невский выпить кофе и когда возвращаемся на Дворцовую ближе к половине первого, ночь уже не очень-то белая. Снова на Стрелку.
И наконец обязательный элемент белой ночи – развод мостов. Перед нами была нелегкая задача - найти новый, еще не испробованный вариант. Мы решили попытать счастья на Благовещенском мосту. Затаились у будки рядом с разводящейся частью, в 1.20 (развод в 1.25) нас вежливо попросили вернуться на берег. Два человека, которые контролировали процедуру, были заняты тем, что отлавливали пытавшихся прорваться на тот берег, и поэтому мы выполнили просьбу примерно наполовину (остались на полпути между берегом и разводящейся частью). Истошные вопли "Куда лезешь, мост уже пошел!" и мечущиеся фигуры, оставшиеся не на нужном берегу, стали пожалуй главным впечатлением от развода мостов этого года.
Проснуться утром и глянуть в окно на синюю под ясным небом воду канала...
...прогуляться до завтрака по этой невероятной голубизне до Никольского собора – как же здорово, что такое иногда выпадает в жизни...
В тот день отмечали день морского и речного флота или что-то в этом роде. По такому случаю днем развели мосты.
В 12 часов выстрелила пушка, загрохотала музыка, взметнулся ввысь фонтан у Стрелки, зажегся огонь на Ростральных колоннах. Это было действительно красиво. Дальше мы ничего интересного не увидели - прогулочные кораблики выстроились на середине Невы и торчали там два часа.
Погода недолго радовала нас безоблачной голубизной. Вот в такие моменты вспоминаются строки еще одной современной "рокерши" - "В этом городе живет небо" (А продолжение такое: "Небу триста лет, оно устало")
В Петропавловской крепости мы очень давно не были: как-то она оказывалась в стороне от наших маршрутов. Дополнительным стимулом там побывать стало желание посмотреть памятник Петру Первому работы Шемякина. Памятник поразил. Где величественная осанка, гордая шевелюра и пронизывающий взгляд "Отсель грозить мы будем шведу"? Этот одержимый безумец с непропорциональным телом, с пальцами, шевелящимися наподобие змей, и малюсенькой головой и есть царь? И все-таки глядя на памятник понимаешь - да, ТАКОЙ город и должен был основать ТАКОЙ человек. Есть в этом памятнике правда про Петра, залакированная последующими мифами. Я только двух вещей не понимаю: зачем люди фотографируются в обнимку с ЭТИМ и как это удалось поставить в Петропавловке - центре средоточия тех самых мифов.
Наша последняя "памятная точка" в Питере: Васильевский остров, устье реки Смоленки. Почему-то именно здесь всплывают строки, хотя они скорее всего к какому-то другому месту относились: "На Васильевский остров я вернусь умирать". Это одно из немногих мест в городе, где пока еще можно глянуть на море. Правда вид уже безнадежно испорчен механизмами, насыпающими землю под будущий порт, бизнес-центр и прочее, и мысль о том, что скоро этого не будет совсем, не дает покоя. Но пока еще можно посидеть... посмотреть в волны... бросить монету...
И вот мы уже возвращаемся в отель за сумкой, чтобы потом нырнуть в метро. Тучи ушли и над каналом Грибоедова, с которым мы кажется сроднились за эти два дня, вновь сияет солнце.
Спасибо, Петербург! Ты вновь оправдал надежды, позволив подняться над буднями, забыть о том, о чем хотелось забыть, пережить остроту чувств и сумбур впечатлений. Мы еще вернемся. Надеюсь.
Фотографии здесь.
